НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ  В АЗЕРБАЙДЖАНЕ

Ширмамед Гусейнов

I

Национальное движение в Азербайджане по своим идейным истокам соединяет в своем виде национально-освободительные идеи Востока с культурно-демократическим течением Запада.

Кавказский Азербайджан, населенный мусульманским и тюркским элементом, ни в религиозном, ни в культурном отношении ничего общего не имеющим с Россией, и завоеванный ею только силою оружия, духовно никогда не мирился с русской государственностью, традиции которой, как известно, зиждились на вражде с мусульманским и тюркским миром, вследствие чего идеи панисламизма и пантюркизма всегда находили в нем живой отклик.

С течением времени и развитием социальных сил, когда к общественному движению приобщались все более широкие круги населения, в Азербайджане, раньше чем где-либо на мусульманском Востоке, национальное движение принимало европейский характер.

Уже в начале XIX в. азербайджанская литература, имеющая в своей исторической галерее подобные светила восточной литературы, как знаменитый Физули (великий тюркский поэт конца XV в. христианской эры), начинает модернизироваться. Великий новатор Мирза Фатали Ахунд-Заде своими бессмертными произведениями, написанными на популярно- народном языке, дает новый толчок азербайджанскому обществу. Он в своих писаниях, новых по форме (он первый в мусульманском мире писал драматические произведения), проповедует совершенно новые идеи, почерпнутые им из либерально-просветительной идеологии XVIII века.

Начиная с Мирзы Фатали азербайджанская литература приобретает вкус к идеям Запада и привыкает критически относиться к явлениям жизни.

Вслед за Мирзой Фатали появляется целая плеяда поэтов, писателей, драматургов либерального направления, которые ставят себе задачей развить в народе вкус к европейским понятиям и вызвать в нем общественную самодеятельность.

В 1875 г. появляется первая газета на азербайджанском языке в гор. Баку (столице Азербайджана); это была первая тюркско-мусульманская газета, издающаяся в России. Просветительные идеи Мирзы Фатали в этой газете “Экинджи” (“Пахарь”), Гасанбека Зардаби3 находят периодическую защиту. Если у Мирзы Фатали и его последователей до “Экинджи” эти идеи проповедовались отвлеченно, без определенной политической тенденций, то у первого публициста Азербайджана они служили уже конкретно-политической цели. “Азербайджанцы должны достичь плодов современной цивилизации и приобщаться к европейской культуре, в противном же случае обречены навечное порабощение..

Царское правительство, терпеливо относящееся к отвлеченным писаниям Мирзы Фатали , к тенденции первой политической газеты не могло относиться равнодушно. “Экинджи” был закрыт. И редактору его было отказано также в организации Мусульманского благотворительного общества в Баку.

До 1905 г. азербайджанская общественность находится в ежевых рукавицах царской цензуры. Только благодаря первой русской революции, последовавшей за поражением царской армии в Маньчжурии, начинается новая эра в общественной жизни азербайджанцев. Появляются ежедневные газеты и разные периодические издания. Пышным расцветом развивается литература, музыка и сцена. Открываются типографии; организуются разные общественно-просветительные общества, политические кружки и партии. Чувствуя под собою твердую почву, общественное движение принимает явно национальный характер, которое в унисон с либерально-революционным движением во всей империи добивается как реформы общеполитического режима во всей империи, так и специальных национально-культурных прав для мусульман, живущих во всей России.

Причем замечаются два главных течения общественности. Тогда как более старшее поколение, с университетским образованием, из старых аристократических слоев, шло в ногу с русскими либералами, молодое поколение, в большинстве национально воспитанное, симпатизировало радикальным и революционным течениям российской общественности.

Находясь под общим гнетом Российской империи, следующей известной антимусульманской политике, политическая деятельность тюркских народов России происходила в одном направлении и в тесной идейно-организационной связи между собой. Во всем общероссийско-мусульманском движении более-менее руководящую роль играли представители азербайджанской общественности.

Два исторических факта определяют два важных момента в развитии политической жизни российских мусульман: первый — Нижегородский съезд, созванный в 1905 г., и второй — Московский съезд6 1917 г., которые оформили политические стремления российских мусульман.

Нижегородский съезд, тактически идя под лозунгом сотрудничества с русским либерализмом, политически ограничивался требованиями национально-культурного и гражданско-правового характера. Московский же съезд вынес резолюцию, требующую распада России на национально-территориальные автономные единицы. Политические формулировки как в первом, так и во втором съезде давались представителями Азербайджана (на первом — председателем Мусульманской фракции первой Государственной думы А.М.б.Топчибаши, на втором председателем Азербайджанской национально-демократической партии “Мусават” М. Э. Расул заде).

Во времена Нижегородского съезда большинство было на стороне либералов не только на самом съезде, но и на местах, то есть и в Азербайджане; на Московском же съезде о либералах не было и помина, но зато были сторонники коалиции с так называемой русской революционной демократией, которые, однако, очутились в меньшинстве со своим требованием об унитарном устройстве демократической России. Большинство же шло за революционными националистами, требующими национально-территориальных обособлений всех проживающих в пределах империи национальностей.

Азербайджанский революционный национализм, сыгравший решающую роль на Московском съезде, представлялся в лице партии “Мусават”, которая еще на съезде Кавказских мусульман в Баку (в апреле 1917 г.) опубликовала свою программу, где требовалось не только государственное оформление Азербайджана, но и других тюркских народов, находящихся под властью России.

Деятели партии “Мусават” выходили из недр того молодого азербайджанского поколения, которое во времена первой русской революции, вопреки старшему поколению, симпатизировало революционному крылу Российской общественности. В борьбе с царизмом революционный социализм им казался, если не совсем верным, то более подходящим союзником.

С ненавистью к России, как поработителю их страны, они легко воспринимали тактику крайних партий, далеко идущих в своей подрывной работе.

Мусаватизм как сочетание национальной идеологии, сохранившей в себе модернизированные понятия идейных традиций исламизма и тюркизма, социальной программы народно- социалистического толка и революционной тактики в смысле стремления к отторжению Азербайджана и всего Кавказа от России, за короткое время приобрел большую популярность в азербайджанской народной массе. На выборах в российское Учредительное собрание, в Закавказский сейм, в Азербайджанский парламент и даже в Бакинский совет рабочих депутатов партия “Мусават” и блокирующиеся с нею группы всегда имели солидное большинство.

С этого момента “мусавитизм” становится синонимом азербайджанского национализма.

Проводимая возрожденной национальной литературой, защищаемая общественно-политическими организациями разного толка и течениями и, наконец, получившая свою конкретно-политическую формулировку в программе партии “Мусават” идея национально-государственного самоопределения Азербайджана, став всенародным требованием, воплотилась в жизнь. Соответственно всенародной воле Азербайджанский национальный совет 28 мая 1918 г. объявил Азербайджан независимой демократической республикой.

II

Азербайджанская Демократическая Республика про[1]существовала всего два года. 27 апреля 1920 г. она подверглась нападению советской России и силою штыков Красной армии была “советизирована”. Описание борьбы против оккупационных сил последует ниже. Тут же мы остановимся на некоторых достижениях Азербайджана за время существования национального правительства.

Прежде чем перейти к изложению этих достижений, находим полезным отметить следующее:

Мусульманский Азербайджан больше, чем христианские его соседи, подвергался угнетению царского режима. Не в пример армянам и грузинам, азербайджанцы не отбывали воинской повинности (как неблагонадежный элемент), не принимались на государственно-административные службы (за очень редким исключением), ограничивались в общегражданских правах (в местных самоуправлениях Закавказья мусульмане не имели права образовать больше половины всех гласных) и искусственно держались в темноте. Не разрешалось им иметь печать на родном языке; запрещалось им иметь также общественные организации, даже благотворительно просветительного характера.

Азербайджанскому правительству удалось за короткое время организовать свою собственную армию в количестве 30000 человек,10 существование которой в деле развития национального духа имело огромное значение. Был налажен государственный аппарат. Сохраняя существующий кодекс законоположений в силе, азербайджанское правительство держалось политики постепенной реорганизации государственных органов соответственно требованиям нового строя и национальных интересов.

Особенное внимание национального правительства было обращено на постановку школьного дела и народного образования. По официальной статистике большевиков, при падении царского правительства во всем Азербайджане было 950 начальных школ, в которых обучались около 62788 учеников. Количество же средних школ было 32 с 2643 учениками. Высших учебных заведений не было.

При образовании национального Азербайджанского правительства в Азербайджане только 6% населения было грамотным.

За полтора года своего фактического функционирования национальное правительство взялось за национализацию этих школ. Начальные школы совершенно тюркизировались. В школах же национальных меньшинств был введен тюркский язык как обязательный предмет. Открылись новые средние школы с национальной программой. Существующие же средние школы подверглись также тюркизации. В городах Баку, Шеки, Казах и Гяндже открылись новые учительские семинарии с целью подготовки кадров учителей для национальных школ. Были выписаны учителя и учительницы из Турции. Учредился университет с историко-филологическим, физико-математическим и медицинским факультетом. Профессорами университета были иностранцы. Во все европейские центры науки было отправлено свыше ста студентов.

Специально образовавшаяся комиссия взялась за составление и перевод научно-популярных изданий и учебников как пособий для национализированных школ.

Во всех крупных административных центрах страны были основаны специальные курсы для подготовки государственных чиновников.

Кроме военных школ, отмеченных выше, была открыта также специальная полицейская школа в Баку.

По большевистской же статистике, в апреле 1920 г., когда страна была оккупирована Советами, в Азербайджане уже 10% населения было грамотным.

В Азербайджанском парламенте руководящая роль принадлежала партии “Мусават”, идеологическая характеристика которой дана выше.

Кроме партии “Мусават”, за исключением фракции национальных меньшинств (таковые были армянская и русская фракции), в парламенте были и другие партии представляющие правое и левое крыло парламента. Правее “Мусавата” была партии “Иттихад” с клерикальной идеологией и левее-социалистический блок.

Все эти группы, несмотря на свое идеологическое различие, в попросе о независимости были солидарны, что особенно демонстрировалось по вопросам внешней политики и государственной обороны. Достаточно отметить, что бюджеты военного ведомства, несмотря на наилиберальнейшие парламентские нравы, проходили через парламент с большим подъемом и всегда без прений.

Азербайджанским парламентом был принят закон об аграрной реформе, в силу которой весь земельный фонд, за некоторым минимумом, оставленным во владении земле- владельцев, переходил к казне. Казна оделяла безземельных крестьян участками пахотной земли, в пределах известной нормы, безвозмездно; земля давалась земледельцу в полное владение. Другими словами, установилась мелкокрестьянская земельная собственность. При этом право на подъемные богатства (недра) принадлежало исключительно государству.

Был принят также и другой закон об организации земских самоуправлений на широких демократических началах.

В вопросах внешней политики Азербайджанское национальное правительство прежде всего добивалось закрепления международного положения новорожденной республики. Оно добилось фактического признания великих держав.  Заключило договор мира и дружбы с Персией, которая признала Азербайджан де-юре, а также с Турцией.

По отношению же к соседним кавказским республикам оно вело специальную политику тесного сближения. Партия “Мусават” на втором своем конгрессе в Баку в 1919 г. вынесла резолюцию о необходимости объединения кавказских республик в конфедеративный союз. Был заключен специальный военно-оборонительный союз между Азербайджаном и Грузией.

Азербайджанское правительство как на армяно-азербайджанской конференции в Баку, так и на Закавказской конференции в Тифлисе выступило с официальным предложением о конфедеративном объединении этих республик, но каждый раз наталкивалось на отвод армянской делегации. Даже Азербайджанский парламент на одном из своих заседаний принял декларацию о необходимости теснейшего сближения кавказских республик. Большевистская пропаганда, несмотря на наличие бакинской организации русских большевиков, всегда отличавшаяся своей активностью, как социальная доктрина в Азербайджане не имела успеха.

Мусульманские рабочие Баку в подавляющем большинстве шли за партией “Мусават”. В 1917 г. в начале российской революции в выборах Совета рабочих и солдатских депутатов в Баку 70% голосов получила партия “Мусават”. Перед приходом же большевиков в Азербайджан, как утверждает Ломинадзе,16 секретарь Закавказского комитета Коммунистической партии, число азербайджанских коммунистов не превышало 300 лиц. Но большевики, социально бессильные в Азербайджане, широко пользовались политической демагогией. Об этом ниже.

III

Оккупация Азербайджана Советами произошла в очень невыгодной обстановке для азербайджанцев. В то время когда интересы балтийских государств в борьбе с русско-большевистской агрессией совпадали с политическими интересами западных держав, и они в этой борьбе имели как моральную, так и материальную их поддержку, на Кавказе сложились совершенно другие обстоятельства. Великие державы в силу известных обстоятельств не оказали своевременную поддержку кавказским республикам; что же касается непосредственных соседей, Персии и Турции, то они — в особенности последняя — были в таком положении, что в борьбе за свое существование принуждены были опираться на дружбу и даже на помощь со стороны большевиков.

Это обстоятельство оказалось роковым, особенно для молодого, еще не окрепшего Азербайджана. Турецкие политические эмигранты, получившие приют в Азербайджане, оказались невольными пособниками “советизации” Азербайджана. Красная армия должна была идти на помощь кемалистам, теснимым греками. На пути же стоял “мусаватский” Азербайджан, неприемлемый для большевиков, — твердили на всех перекрестах агенты Москвы в унисон с турецкими эмигрантами, что производило известное впечатление на общественное мнение страны, сочувствующей судьбе братского народа, еще вчера приходившей ей на помощь.

Благодаря интриге большевиков в эти критические дни в армянских провинциях Карабаха вспыхнуло восстание. Главные войсковые части республики занялись подавлением его. Пользуясь моментом, Красная армия без объявления войны и без особого повода, с армией свыше 60000 штыков, перешла границу и, силой одолев сопротивление небольшого количества азербайджанских войск,17 27 апреля 1920 г. заняла Баку.

Красные оккупанты всячески старались замаскировать явный акт насилия, совершенный ими над новорожденной республикой. С этой целью они, с одной стороны, симулировали мнимое восстание бакинских рабочих, будто бы позвавших их на помощь, а с другой — всячески использовали турецких эмигрантов, при сотрудничестве которых удавалось им создавать впечатление, что советские войска действительно идут на помощь Анатолии и что они не имеют намерения оккупировать Азербайджан, где будто бы произошел только внутренний переворот, ничуть не затрагивая национальный суверенитет страны.

Первые же шаги действительной советизации со всеми присущими ей свойствами отрезвили население, и дурман бесподобной лжи стал рассеиваться. Начались повсеместные восстания.

Несмотря на репрессии и меры предупреждения, почти (через) месяц после занятия Баку, 26 мая 1920 г., вспыхнуло Ганджинское восстание. В это время в Гандже находился табор18 Ганджинского полка национальной азербайджанской армии в 250 человек и некоторые части 3-го Нухинского полка с двумя батареями. У русских же красноармейцев в тюркской части города было 2500, а в армянской части около 500 штыков и два бронепоезда. Вокруг национальных частей сгруппировались партизанские части из городского населения.

Первый день восстания после пятичасовой кровавой борьбы кончился победой повстанцев. Все части Красной армии были разоружены и взяты в плен. Государственные учреждения в городе, а также железнодорожная станция перешли в руки повстанцев. За ночь большевистские броневые поезда, отбив станцию, начали бомбардировать город. Как со стороны Баку, так и со стороны Казаха большевики подвинули на Ганджу армию в 20000 штыков и с помощью армян обложили Ганджу. Завязалась неравная борьба. Несмотря на невыгодное положение, восставшие аскеры19 с помощью народных ополченцев и партизан оказывали отчаянное сопротивление, отбивая бешеные атаки противника. Но несмотря на настойчивые и упорные бои, повстанцам суждено было терпеть поражение. Улицы представляли ужасную картину поголовной бойни. В этой борьбе, продолжавшейся больше недели, почти каждая улица и каждый дом брался отдельным штурмом.

По официальным советским источникам, в этой войне погибло 8500 красноармейцев. Потери же населения, надо полагать, были по крайней мере в три раза больше. Подобное же восстание произошло в Карабахе. Повстанцы после упорной и кровопролитной борьбы, продолжавшейся несколько дней, принуждены были отступить частью в Персию и частью в Турцию.

Восстание, вспыхнувшее в Закатал(ьско)-Нухинском направлении, было подавлено с такой же жестокостью и кровопролитием.

Такие же кровопролитные восстания происходили в лесах Ленкорани и горах Губинского уезда. Ленкоранское движение носило длительный характер и учиняло оккупантам немалые хлопоты. Долгое время города Ленкорань и Сальяны находились под постоянной угрозой повстанцев.

Несмотря на жестокое подавление выше изложенных восстаний, повстанческое движение всегда имело место в Азербайджане, переменяясь в темпе и размере соответственно характеру политических моментов и экономических экспериментов советской власти. В одном из своих докладов в 1925 г., на съезде Азербайджанской Коммунистической Партии (б), народный комиссар по внутренним делам Азербайджанской ССР Багиров,20 говоря об антикоммунистическом движении в стране, отметил около 64 случаев крупных вооруженных выступлений против советской власти.

Вооруженная борьба и решительное сопротивление активных сил народа, в первую очередь крестьянства, гармонировало с систематической непрерывной политической работой национальных сил, ушедших в подполье. “Комитет независимости Азербайджана”, руководимый партией “Мусават”, в своей декларации, выпущенной вслед за оккупацией страны, горячо призывал народ (бороться) за восстановление потерянной независимости, объявив советскую власть в Азербайджане оккупационно-узурпаторской.

Упорное сопротивление оказывается власти также и в экономической области. Это сопротивление главным образом выражается в отказе крестьян посеять в указанных правительством размерах, в {срываемой} продаже сельских продуктов по твердым ценам, в бойкоте советских кооперативов, во вредительстве советских сельскохозяйственных учреждений, в поджоге хлебных амбаров, принадлежащих правительству. Группу крестьян осуди[1]ли за то, что она повредила шлюзы Кара-Саккальского канала, в результате чего пашни, принадлежащие колхозам и переселенцам, подверглись наводнению. Тюрьмы переполнены крестьянами-недоимщиками податей, пособников партизан, вредителей и других антисоветских элементов. Затруднения, замечаемые в кампаниях по сбору хлопка, воочию показывают, насколько крестьяне упорно сопротивляются правительственным видам. Советские газеты пестреют фактами “саботажа” крестьян, “вредительства”, убийства колхозников и т.п.

Многие из азербайджанской интеллигенции также подвергались гонению как саботажники по технической и экономической части. Недавно выслана на север масс учителей. Недавно расстреляны в Баку 7 кооператоров и два учителя.

Трудно в рамке маленького очерка отметить все моменты той величайшей борьбы, которую ведет азербайджанский народ против наихудшей тирании, какую только помнит человеческая история.

Вокруг этой организации группировались активные элементы национально мыслящей молодежи, интеллигенции, рабочего класса, крестьянства и широкие слои всего населения Азербайджана.

Борьба национальных сил с оккупационным режимом в Азербайджане началась не на жизнь, а на смерть. Начиная с 1922 г., почти ежегодно в Азербайджане происходят массовые аресты. Арестанты частью томятся в сырых подвалах ГПУ или же высылаются на дальний север, в “ледовитый ад”, по выражению одного азербайджанского поэта.

В 1923 г. в августе были арестованы до 2000 мусаватистов. В начале декабря того же года была случайно открыта тайная типография и конфискована нелегальная газета “Истиклал” (“Независимость”). Целых 3 года под носом чека в Баку печаталась тайная газета, успевшая уже выпустить 19-й номер. Ни бдительное преследование агентов чека, ни массовые аресты не могли помешать ее выпуску. В эти же дни неописуемые зверства, учиненные над арестантами, вызвали со стороны их 10- дневную голодовку. Среди голодавших были доктора, учителя, писатели, поэты, инженеры, студенты и многие другие. Из партии арестованных видных деятелей около 50-60 человек были высланы в Соловецкий лагерь.

Массовые аресты повторялись в 1924, 1925, 1926, 1927, 1928, 1929 годах. Некоторые их них, как доктор Дадаш,22 были расстреляны; некоторые же, не вытерпев пыток, сходили с ума, а остальные следовали уже по известному пути “ледовитого ада”. В последние годы особенно участились случаи расстрелов и бессудной расправы.

В настоящее время на Соловках имеется азербайджанская колония, о героизме которой не раз свидетельствовали случайные посетители этого ада.

Вопреки зверским гонениям и беспощадным террорам “мусаватисты» не прекращали подпольную работу. Подтвердим это показанием самих же большевиков. Народный комиссар по внутренним делам Азербайджанской Советской Республики, известный чекист М.Д.Багиров, с трибуны 16-й Конференции бакинской организации Азербайджанской Коммунистической партии (б) в 1926 г., сделав подробный доклад о подпольной деятельности партии “Мусават”, заявил о том, что “ныне четыре члена Центрального комитета сидят у нас в Чека. Каждый из них умудрился войти в самые ответственные наши учреждения. На наше указание о несовместимости двух начал: службы у советов и работы на “Мусават”, они острили, говоря, что так, мол, удобно и выгодно…” (“Коммунист” (1926) N302).

****

Несмотря ни на какие репрессии, национальная стихия все больше одерживает верх над коммунизмом в Азербайджане. Идея национально-государственной независимости проникает не только в широкие слои народных масс, но и в самые интимные круги самих коммунистов. Лейтмотив всякого уклонизма в Азербайджане, начиная с самого Нариманова, первого главы советского Азербайджана, и кончая Ханбудаговым, секретарем Азербайджанской Коммунистической партии (б), сводился к одному требованию “невмешательства центра во внутренние дела Азербайджана” . Но это требование, конечно, не мешало “центру” систематически объявлять “смельчаков” подпавшими под “мелкобуржуазное” влияние и “отзывать их в Москву и очистить партию от их сторонников». За последние годы Азербайджанская Коммунистическая партия подверглась многократным чисткам и часто управляется генеральными секретарями, по национальности русскими, назначенными из Москвы.

Уклоняются от слепого подчинения видам Москвы даже комсомольцы — это замена коммунистического поколения. Согласно заявления секретаря Бакинской организации коммунистической партии, 40% из состава  местных комсомольцев были “очищены”, как элемент неблагонадежный в отношении националистического уклона. С особенною болью на сердце он констатировал, что в советских школах открылись “мусаватские кружки”, активными организаторами которых являлись комсомольцы.

На одном из съездов Бакинского совета народный комиссар внутренних дел Багиров говорил о том, что “мусаватистам” удалось проникнуть даже в советские и партийные учреждения. В руках у правительства имеется инструкция ЦК партии “Мусават”, где она предписывает учителям проводить в школах идеи национального самосознания и воспитать в юношах ненависть к русско-большевистскому режиму.

С целью большей документации национального уклона среди коммунистов позволим себе привести некоторые факты из партийной жизни и прессы большевиков в Азербайджане: Вооруженные восстания первого периода, в 1924 г. в общем уже были ликвидированы. В этом играли роль не только материальные силы Красной армии, но и та новая экономическая политика, которая выразилась в ослаблении нажима на деревню и предоставлении им (крестьянам) некоторой экономической свободы. Вскоре оказалось, что все местные советы и кооперативы перешли в руки мелкобуржуазных и “кулацких” элементов, по советской терминологии. Началось движение с требованием упразднения государственной монополии и объявления свободной торговли. Крестьяне не ограничивались одними словесными требованиями, но и фактически стали осуществлять свое желание. Они начали игнорировать государственные учреждения: выносили товар на рынок и стали продавать по вольным ценам.

Начался поход против крестьянства. Генеральный секретарь Азербайджанской Коммунистичекской партии (б) Левон Мирзоян в своей речи (“Коммунист”, N302), произнесенной в Баку, тогда говорил следующее: “Пролетарский Баку окружен националистически настроенным крестьянским Азербайджаном.

Крестьянский Азербайджан угрожает Баку завоеванием. Он стремится положить конец пролетарской диктатуре в Азербайджане”.

В 1927 и 1928 гг., чтобы обеспечить “пролетарскую диктатуру” от надвигающейся опасности, большевики перешли в наступление; решено было очистить сельские советы от нежелательных элементов. В эти годы выборы в Советы сопровождались кровавыми событиями в Азербайджане. Крестьяне -“лишенцы”, выгнав всех коммунистов и их кандидатов из советов, самочинно занимали их места. Аналогичные события происходили и во время хлебозаготовки.

Тревога оккупационной власти усугублялась тем, что в этой борьбе власти с крестьянством азербайджанские коммунисты держали “нейтралитет” и отказывались бороться с крестьянством. Это тем более понятно, что основные кадры азербайджанских коммунистов в большинстве своем вербовались из тех же крестьян. Москва решила “чистить” Азербайджанскую Коммунистическую партию. Резолюцией ЦК ВКП (б) от 25 июля 1925 г. было принято решение реорганизовать Азербайджанскую Коммунистическую партию; исключив всех членов центральных, городских, уездных и сельских комитетов партии, заменить их лицами, назначенными из Москвы.

Московские и бакинские газеты этого времени были посвящены этому событию. В обсуждении вопроса принимали участие видные коммунистические деятели. Нападая главным образом на Бакинскую организацию партии, они обвиняли ее в том, что она не боролась с отступлением от большевизма, с национализмом и с усилением мелкобуржуазной идеологии в центральных и уездных комитетах Азербайджана. Мало того. Эта организация покровительствовала националистам и собственникам.

Габиб Джабиев в бакинской газете “Коммунист» (NN183 и 184) на тюркском языке между прочим писал: “ …Усиливающиеся под влиянием “нэпа” собственнические и националистические движения мелкобуржуазных элементов не могли не повлиять и на ряды коммунистической партии. Это движение создало в нашей партии правый уклон. В азербайджанских условиях этот уклон проявляется в виде национализма, особенно тюркского национализма. Если это продолжится и в будущем, то Азербайджан останется под влиянием партии “Мусават».

Как необходимую меру против этого зла Джабиев предлагал отстранить руководящий состав Азербайджанской Коммунистической партии, потому что “только они дают возможность национализму жить в Азербайджане…”

Джабиев в этой же своей статье рассказывал о том, что подобные, пораженные национализмом коммунистические элементы еще в 1922 г. думали объявить Азербайджан буржуазно- демократической республикой.

В 1924 г. генеральный секретарь Азербайджанской Коммунистической партии Эюб Ханбудагов, уклонившись от официальной тактики партии, стал во главе азербайджанской оппозиции. Его группа требовала самостоятельности Азербайджана в своих внутренних делах.

Это движение, окрещенное “ханбудаговщиной”, подверглось гонению, и сам Ханбудагов был выслан за пределы Азербайджана. Но корни “ханбудаговщины” были глубоки. В 1925 и 1926 гг. Азербайджанскую Коммунистическую партию опять охватила оппозиционная волна. На этот раз во главе оппозиции стоял другой ответственный секретарь ЦК Махмуд Ханбудагов. Он в своих печатных и публичных выступлениях требовал пересмотра конституции Союза Советских Республик в смысле ограничения прав Москвы командовать союзными республиками, в частности Азербайджаном.

В 1928 и 1929 гг. Юсуф Касимов33 и Мирзоян, оба ответственные секретари ЦК Азербайджанской Коммунистической партии, составили азербайджанско-армянский блок, решившись выгнать всех русских чиновников из Азербайджана, заменив их местными элементами, поддерживая крестьян в их борьбе против московских экспериментов.

Оппозиционные уклоны не перестают существовать среди азербайджанских коммунистов. Их много было и в последующие годы. Была группа Ю.Касимова, М.Зейналова, Атакишиева и других. Все эти группы сотрудничали с группой Теймура Алиева, которая носила ярко националистический характер и {не} двусмысленно защищала азербайджанский национализм.

ЦК ВКП (б) в своем постановлении от 31 октября 1931 г. подчеркивал, что Коммунистическая партия в Азербайджане идеологически и организационно еще не окрепла.

Генеральный секретарь Азербайджанской Коммунистической партии (б) Полонский, назначенный из Москвы, в развитие утверждения этого постановления говорил, что “следует положить конец местному национализму, который, по его словам, стремится к отторжению Азербайджана от России и созданию самостоятельного государства”. В этих целях на основании его доклада партийный съезд вынес решение “энергично бороться с партией “Мусават” и его идеологией не только в стране, но и за границей”.

Разумеется, все эти внутренние партийные уклоны всегда беспощадно подавлялись из Москвы. Назначались специальные комиссии, посылались генеральные секретари — диктаторы с чрезвычайными полномочиями, которые брались за “чистку” местных организаций от “националистической и мелкобуржуазной заразы”. 60% комсомола было исключено из организации. Состав крестьян в партии с 60% снизился до 13%. Целые слои крестьян лишали избирательных прав в Советы. Отнимались у крестьян “излишки” земельных участков. Кооперативы начали разгружать от крестьян, где их было около 80%

“Мелкобуржуазно-националистическая зараза” действует не только на политический оплот оккупационного режима, то есть на партийные ряды Азербайджанской Коммунистической партии, но и на всю систему идеологической базы коммунизма в стране. Ни школа, ни печать, ни литература до сих пор, с точки зрения коммунистического режима, не считаются вполне обеспеченными.

Мы уже отметили выше, что и в школах, и в среде комсомола советская власть открыла агентов “мусаватизма.

Еще в 1928 г. ретивый коммунист Р.Ахундов38 хотел “очистить” школы от неблагонадежных учителей, но его планы так и не осуществились ввиду недостатка “благонадежных”.

Студенты из провинции не раз устраивали бурные демонстрации с требованием во что бы то ни стало национализировать высшие учебные заведения, требование же национализации советских учреждений, как в языковом, так и кадровом отношении, вообще является одним из сильно действующих лозунгов студентов в Азербайджане.

Таково положение и в области литературы: на десятом году советизации оказалось, что азербайджанская литература всецело находится в руках “мелкобуржуазных националистов”. Несмотря на свое гонимое положение, надклассовая национальная поэзия одержала верх над классово-пролетарской. Талантливые начинающие поэты из коммунистов подпали под влияние поэтов-националистов, произведения которых переходили из рук в руки. Молодые люди тайком приносили свои произведения к популярному поэту Джаваду, желая получить его оценку. Против этого явления большевики решили бороться “моральным” террором. Созывались съезды писателей, и там выносились резолюции против “контрреволюционных писателей, нелояльных к Советской власти”, предавая их анафеме.

На этом знаменитом съезде (октябрь 1929 г.) комиссар народного просвещения М.Кулиев, перечисляя видных представителей народнической литературы, которых перед тем большевики склонны были считать своими “спутниками”, говорил о них следующее: “…Эти люди не могут быть нам спутниками. Они еще ни в каком вопросе не освободились от буржуазно-либерального подхода и понимания. Они думали, что Октябрьская революция после свержения царизма даст капиталистам (читай азербайджанскому народу. — М.Э.Ресулзаде) стать господином Азербайджана. Они разочаровались. И вместе с националистами объединили свои силы против нас особенно на литературном фронте..”

М.Кулиев на этом же съезде опубликовал статистический материал, доказывающий, что у азербайджанской читающей массы коммунистические книги не имеют успеха. Из чего он делал вывод: “Вот почему никто не пишет о коммунизме, о колхозе, совхозе и т.д. Все пишут буржуазные сочинения, приноравливаясь ко вкусу читателей”. Так поступают не только “попутчики”, но даже и “пролетарские писатели, которые подпали под влияние националистов”.

В подтверждение заявления Кулиева мы находим статью в бакинском “Коммунисте” от 5 октября 1929 г., где говорится следующее: “Число писателей и поэтов, вышедших из недр трудового класса Азербайджана, увеличивается, Хотя это поколение и не знает “Мусавата”, но представители национальной литературы вроде Джавада, пользуясь великодержавно- шовинистическими выступлениями, имеющими место в русской пролетарской литературе, создают соблазнительные примеры националистического творчества в азербайджанской пролетарской литературе. И в результате молодые писатели из азербайджанской пролетарской среды начинают писать против русской опасности, идеализировать мусаватский лозунг о независимом Азербайджане. Такие сильные пролетарские поэты, как Эльмас, Адил, Мишфик, Гуссейн-Заде и другие стали ярыми националистами и даже вышли из союза пролетарских писателей,48 оставили также и коммунистическую партию. Они вместе с Джавадом стали воспевать трехцветное азербайджанское национальное знамя…”

* * *

В эпоху “нэпа”, когда советская власть допускала некоторое ослабление коммунистического режима и терпеливо относилась к “обогащению” сельского “кулака”, то есть предприимчивого, экономически способного класса сельского населения, и в некоторых рамках мирилась с деятельностью частных торговцев и предпринимателей, антисоветская работа в Азербайджане протекала в более “мирных” формах постепенного накопления революционных сил и организационной подготовки. В этот период революционно-освободительная активность больше проявлялась в идеологической форме.

То идейное наступление национально-демократических начал, о котором говорили выше, собственно, соответствовало этой эпохе.

Но резкий поворот курса советской политики вызвал и резкую перемену в тактике азербайджанского народа. Уже применение чудовищного плана индустриализации Советского Союза за пять лет и связанная с ним принудительная хлебозаготовка вызвали сопротивление крестьян: они отказывались продавать хлеб по твердой цене. На применение же силы со стороны властей отвечали убийствами коммунистов, агентов хлебозаготовок. Начались массовые аресты, поработали специальные суды с их бесконечными смертными приговорами.

Когда же большевики приступили к так называемой сплошной коллективизации сельского хозяйства, то тогда же начались форменные восстания крестьян. И с конца 1929 г. до 1931 г. включительно Азербайджан был охвачен кровавыми событиями; шла форменная война, где со стороны власти принимали участие регулярные войска, пущены были в них удушливые газы и аэропланы.

Кадры партизан, скрывающихся в горах, увеличились благодаря присоединению к ним недовольных крестьян. Началось то народное движение, которое глава Закавказской Федерации Советских республик Элиава49 называл “широкой волной повстанческого движения”. Эта “волна” пронеслась по всему Азербайджану.

Произошли крупные события в разных частях страны. Таковые имели место в Геокчае, Акдаше, Кедабеке, Карабахе, Закатале, Нухе, Ганджинском районе, а также в Нахичевани в районах Веди-Басар и Даралагезе. Города Нуха, Шуша, Закатала, Агдаш и другие крупные населенные пункты целыми днями находились в руках повстанцев.Взрывались мосты, останавливались железнодорожные движения. Как, например, на Джульфа-Эриванской железной дороге сообщение прервалось на целую неделю. Поезда конвоировались броневыми поездами. На Баку — Ганджинской линии бывали случаи нападения на поезда. Охрана Евлахского моста была усилена. Общее количество повстанцев доходило до 10000.

Большевики с неописуемой жестокостью боролись против восстаний; они в потоке крови хотели топить народное движение. Села предавались огню и разорению. Расстреляны были бывшие члены парламента Али бей, Ашраф бей, Хамдулла  Эфенди, главное духовное лицо шейх уль-ислам Гани и многие другие. Арестам, ссылкам, расправам без суда и следствия не было конца. Тюрьмы переполнялись интеллигенцией. Арестованные массами высылались в Россию, что в общем продолжается и по сей день.

Народ в панике оставлял насиженные места, много беженцев находится ныне в Персии, о несчастном положении которых подробности можно найти в меморандуме азербайджанской делегации в Париже, поданном на имя Лиги Наций в 1930 году.

Большевики, в начале формально опровергая факт восстания и долго умалчивая о происшедших событиях, наконец принуждены были с полной откровенностью признать факт “повстанческого движения”. Говорим — С полной откровенностью — ибо советские деятели в своих выступлениях, говоря об этих событиях, употребляли термины “антисоветские”, “антиколхозные” , наконец, “антипартийные” движения, тщательно избегая слова “восстание”. Это сакраментальное слово, наконец, было произнесено. Элиава — глава Советской Закавказской Федерации на пленарном заседании Закавказского Краевого комитета Коммунистической партии в Тифлисе выступил с большим докладом о политическом положении в Закавказье. “Это положение в целом, — по его заверению, — было чрезвычайно напряженное, чрезвычайно острое, такое, как ни в одном уголке Советского Союза”. Острота этого положения особенно заметна была в деревне. Давая картину положения в деревне, советский сановник делал некоторую классификацию по республикам Закавказья. Выходило, что “в Грузии положение выжидательное, тяжелое в тюркских районах, Тифлисском округе, в Армении более сложное, в частности в таких районах как Зангезурский, Караязский и части Делижанского и Лори-Бембакского округа , значительно хуже положение в Азербайджане, где протекает волна повстанческого движения в Нахичевани, Закатальском и Нухинском округах. Дело дошло до размычки”. “Все это, — говорит он, — возглавляется нашими врагами — сильным кулачеством в Азербайджане и зарубежным влиянием”.

В повстанческом движении против советско-оккупационной власти были объединены все слои народа. Вот в каких выражениях, полных злобы и тревоги, говорил об этом Элиава: “Сам по себе кулак не страшен, пока под его влияние не попали середняцкие элементы. К сожалению, мы очень мало сделали для того, чтобы противопоставить батрацко-бедняцкие и середняцкие массы этому влиянию”. “На селе теперь трогательное единение всех противо советских сил — кулака, попа, муллы, меньшевика, дашнака, мусаватиста и пр….”.

Почти три года Азербайджан был охвачен этими чрезвычайными событиями. Все горы страны были озарены пламенем народного восстания. Лучшие сыны страны решили лучше с честью умереть в борьбе, чем бесславно погибать в рабском повиновении дьявольски чудовищным экспериментам московских тиранов.

Ведь “уничтожение кулака как класса” в условиях Азербайджана и вообще Кавказа означало ни что иное как поголовное истребление главной массы народа. Ведь 60% сельского населения в Азербайджане принадлежит к той категории лиц, которые подлежат “раскулачиванию”. Имейте в виду, что здесь коллективизировалось не только сельское хозяйство, но и животноводство.

Азербайджан, а также и весь Кавказ никогда не знали института общинного земледелия. Это — явление русской жизни. К тому же эксперименты производились руками советских чиновников, которые на 70% состоят из не азербайджанцев. Принудительная же сила “революции” была русская — красная оккупационная армия.

При такой обстановке “антиколхозное” выступление крестьянства носило не только антисоветский, но и антиоккупационный, то есть антирусский характер. Социально-классовый момент вполне совпадал с национальным. Установлено, что повстанцы требовали не только отмены коллективизации, но и восстановления своей национальной власти. Тот факт, что местные красноармейцы массами переходили на сторону повстанцев и милиция всегда оказывалась неблагонадежной, и то влияние, что даже местные коммунисты шли в партизаны, — разве не доказывает справедливость нашего утверждения. Советские ораторы, выступающие на партийных собраниях в Закавказье, не раз указывали на это “печальное” явление. Один из них (Чаплин), говоря о “деревенских кадрах” коммунистической партии, назвал их поведение во время последних событий прямо возмутительным. “Тот факт, — говорил он, — что в Нухе в тяжелый момент многие коммунисты и комсомольцы изменили нам, открыто перейдя на сторону врага, заставляет нас еще раз подчеркнуть, что в деревне основное ядро партии должно быть Подобрано “только из проверенных и закаленных в последних боях элементов”. Факт измены комсомольцев, сообщенный советскими ораторами, служит подтверждением нашего сведения о героическом выступлении 10 комсомольцев, которые, уйдя в горы, отчаянно дрались с преследующими их чекистами, защищаясь до последней пули, зарядом которой они покончили самоубийством.

Что же заставляло и ныне также заставляет этих красноармейцев, милиционеров, бедняков, середняков, коммунистов и даже комсомольцев заодно выступать с “кулаком”, с “классовым врагом” и пойти в горы к партизанам, к “бандитам”, по терминологии советской прессы. Если послушать “товарища” Гикало, секретаря Азербайджанской Коммунистической партии, выступавшего на заседании Заккрайкома в Тифлисе, то следует утверждать, что все это дело рук “Мусавата”. Это “мусаватизм” одухотворяет антисоветское повстанческое движение в Азербайджане.

“Мусаватизм” как синоним азербайджанского национального движения в всем этом движении, несомненно, играл существенно важную роль. Но вопрос ясен и так, без всякого синонима — общее национальное несчастье — вот где была и есть причина. Общий национальный протест — вот результат этой причины.

Партизанами был поднят азербайджанский национальный  флаг.

Говоря о современном положении азербайджанского национального движения, разумеется, следует уделить особое внимание азербайджанской эмиграции, и в первую очередь идейно-пропагандистской работе ее политической верхушки.

В своей главной массе азербайджанская эмиграция состоит из различных слоев народа, оставивших страну в разное время, начиная с первого дня оккупации ее большевиками. Первоначально эмигрантами были лица, занимающие известные политические положения в республике, как то: бывшие министры, депутаты, офицеры, чиновники и некоторые видные представители общественных классов. Потом же, по мере репрессии оккупантов, ряды эмиграции пополнялись более серыми массами. После же подавления крестьянских восстаний в 1930-1931 г. началось форменное переселение масс на сопредельные провинции Персии и Турции. Так что в настоящее время число азербайджанских эмигрантов, пожалуй, превышает 10000 душ.

С самого начала намечались два больших пункта политической деятельности азербайджанской эмиграции: Париж и Стамбул. В Париже еще при национальном правительстве пребывала азербайджанская делегация, представляющая республику на Мирной конференции. После падения правительства она продолжала там свою агитационно-политическую деятельность. В Стамбул же съехались все видные политические деятели Азербайджана, образовав там различные политические организации и общества с целью защиты прав родины и пропаганды идей независимого Азербайджана. Такие же организации были и в крупных центрах Персии — в Тегеране, Тавризе и Реште, а также и в таких центрах Европы, как, например, в Берлине.

До начала 1922 г. политическая работа велась с перебоями и пропаганда велась нерегулярно. В начале же этого года, по прибытии М.Э.Расулзаде в Стамбул (он бежал из российской ссылки), появляется первая книга, где подробно излагается трагедия Азербайджана, с призывом ко всем патриотам объединиться вокруг знамени  борьбы за восстановление попранных прав родного народа. Вслед за тем под редакцией того же автора учреждается двухнедельный журнал под названием “Ени Кавкасия” (“Новый Кавказ”) — первый печатный орган всей тюркской и отчасти кавказской эмиграции.

Учрежденный таким образом печатный орган азербайджанской эмиграции скоро уже 14 лет как непрестанно продолжает свою работу. Начатое “Ени Кавкасией” дело ныне продолжается газетой “Истиклал”, выходящей через каждые 10 дней в Берлине. В промежутке же этих двух изданий выходили и другие азербайджанские издания под названиями “Азери-Тюрк”, “Юдпу-Юрт” и “Бильдириш” при участии членов одной и той же редакции с одной и той же политической программой. Программа же эта заключалась в следующем:

1) Пропаганда идеи национальной государственности и защита борьбы за восстановление потерянной независимости Азербайджана. 2) Критика большевизма как известной социально-политической догмы вообще и разоблачение национальной политики советской власти как наихудшей формы колониальной эксплуатации. 3) Социально-политический анализ повседневной жизни находящейся под русско-большевистской оккупацией страны с выводами, устанавливающими очередные лозунги борьбы соответственно требованиям политического момента. 4) Развитие и разработка положительной социально[1]политической программы радикально-демократического мировоззрения в духе революционного национализма. 5) Критика советской прессы и полемика с ней. Кроме периодических органов, азербайджанское издательство выпустило ряд книг и брошюр на разных языках такого же характера — свыше 20 различных заглавий, как то: “Азербайджанская Республика”, “Национальность и большевизм”, “За независимость” (Сборник национально-революционных стихотворений), “О пантуранизме и проблеме Кавказа”,  “Проблема Кавказа”, “Независимость и молодое поколение” и т.д

Чтобы дать читателю возможность судить о действенном значении азербайджанской эмиграционной печати и литературном творчестве, следует отметить тот эффект, который она вызывала и продолжает вызывать на Родине. Чтобы не быть голословным, опишем это фактами из советской жизни и цитатами из большевистской прессы.

Еще первая книга об Азербайджане, изданная в 1922 г. в Стамбуле, произвела должное впечатление. В коммунистических газетах Баку и Тифлиса самые ответственные деятели из коммунистической среды, вроде М.Д.Гусейнова,  А.Г.Караева и других взялись за перо и в серии статей, заполняющих целые страницы, начинали “опровергать” положения М.Э.Расулзаде, силясь доказать, что при “мусаватском правительстве Азербайджан не был независимым, что его свобода обеспечена только при советском режиме”. А.Орджоникидзе, приближенный человек Сталина, тогда ответственный член штаба 11-й советской армии, оккупирующей Закавказье, и генеральный секретарь Кавказского окружного комитета Российской Коммунистической партии, выступая перед партийной аудиторией в Баку, говорил следующее: “У меня в портфеле книга М. Э. Расул заде. Глава “Мусава[1]та” требует, чтобы товарищи русские ушли из Азербайджана. Нет, они не уйдут. Они нужны нам, как работники и сотрудники по советизации. Но одновременно мы должны устранить наши дефекты и национализировать учреждения Азербайджана, привлекать товарищей тюрков71 к работе, и не потому, что этого требует Расулзаде, а только потому, что это наша настоящая задача. Азербайджан должен быть примерной республикой для всего Востока”.

С появлением же “Ени Кавкасиа” началась непрекращающаяся полемика между Баку и Стамбулом. Нередко в эту полемику вмешивался и Тифлис; по временам в полемике принимали участие даже центральные органы советской прессы. Кроме обычных газетных статей, большевики полемизировали с зарубежной свободной печатью “мусаватистов” и другими доступными и достойными им средствами. Инсценировались специальные “митинги рабочих”, где принимались резолюции протеста против “инсинуации мусаватистов, подготовляющих интервенцию капиталистов в социалистическую родину”. Путем специальных угроз вымогались из арестантов декларации, осуждающие “клеветнические выступления заграничной пропаганды обанкротившихся националистов”.

От имени съездов и общего собрания Бакинских и иных организаций требовали от товарища Чичерина — народного комиссара иностранных дел Советского Союза — требовать от правительства дружественной Турции, что[1]бы она запретила мусаватистам издавать на ее территории антисоветские издания и чтобы вообще не давала убежища деятелям национальной азербайджанской эмиграции. В этом отношении характерной была 16-я конференция Бакинской организации Азербайджанской Коммунистической партии. Целое заседание конференции (отчет о котором находим в соответствующих номерах бакинских газет, выходящих в последних числах декабря 1925 г.) было посвящено нелояльности тюркской интеллигенции к советскому режиму, подпольной работе мусаватистов, националистической деятельности учителей и роли зарубежной пропаганды во всех этих грехах, в особенности роли журнала “Ени Кавкасиа”. Ораторы, указывая на выступления некоторых азербайджанских коммунистов, как, например, некоего Ризаева, утверждающего на страницах “Зари Востока” о том, что “Бакинский комитет не желает тюркизировать Азербайджан, и что он, то есть Бакинский комитет, всецело игнорирует тюркские кадры партии…”, находили, что Ризаевы находятся под влиянием “Ени Кавкасиа”, и самый сердитый из них, Р.Ахундов, требовал чтобы Советская власть требовала от Турции о закрытии “этого органа, вредящего дружественным взаимоотношениям двух стран”.

Когда же по случайной, чисто технической причине журналу “Ени Кавкасиа” пришлось на некоторое время приостановить свое издание, то в Баку это приняли как настоящий праздник, и газета “Коммунист” поместила торжествующую передовицу об окончательной ликвидации “Мусавата”. Но разочарованные тогда большевики впоследствии огли утешиться. На пятом году своего существования решением Ангорского правительства журнал был закрыт.

“Но зато стали выходить, заменяя его, журналы “Азери-Тюрк”, “Одлу-Юрд” и впоследствии газета “Бильдириш”. Все они вели ту же самую работу, с еще большим успехом, вызывая также раздражение большевиков и ожесточенную полемику на страницах их прессы.

Наконец, к концу 1931 г. советская дипломатия одержала победу, и все вышеизложенные издания принуждены были прекратить свое издание в Стамбуле.

С этого момента азербайджанцы перенесли свое издательство в Берлин, где вот уже второй год выходит газета “Истиклал” с той же программой и под той же редакцией, вызывая такие же отклики в советской прессе.

У азербайджанских большевиков уже имеются люди, особо специализировавшиеся на полемике с мусаватистами; к таким относится бывший народный комиссар народного просвещения М.Кулиев, который не только ведет “мусаватский отдел” на страницах печати, но выпускает время от времени и специальные “труды” по вопросам, касающимся этой беспокоящей темы.

Зарубежной печати азербайджанской эмиграции посвящаются критические статьи и за пределами Азербайджана. Как пример укажем на книгу Эдил76 уральского коммуниста А.Ибрагимова  под названием “Кара маяклар” (“Черные маяки”), где он среди писаний тюркской антисоветской эмиграции трудам азербайджанцев придает особое значение.

Немалой нападке подвергается это издательство также и со стороны зарубежной прессы русских эмигрантов, одинаково враждебных нам, как сепаратистам, с каковою целью, кроме газетных статей, выпущена специальная брошюра на русском языке “О пантуранизме”.

В настоящее время, кроме боевого органа “Истиклал”, в Берлине и в Стамбуле продолжает выходить научно-литературный журнал “Азербайджан Юрт Билгиси”, который специально занимается разработкой материалов научно- литературного характера.

Кроме того, азербайджанцы принимают активное и участие в Парижском журнале “Прометей” — органе защиты национальных интересов народов Кавказа, Украины и Туркестана.

Политическая деятельность азербайджанской эмиграции возглавляется президиумом Азербайджанского Национального Центра и заграничным представительством партии “Мусават”, во главе обоих стоит бывший председатель Азербайджанского Национального Собрания М. Э. Расул заде.

На главных пунктах эмиграции имеются местные политические организации, в большинстве конспиративного характера. Существуют, кроме того, и некоторые студенческие и благотворительные объединения. Имеются кадры офицеров, служащие в армиях Польши, Турции и Персии. Имеются интеллигентные лица — специалисты, занимающие определенные должности в турецких и персидских государственных учреждениях, а также отдельные представители свободных профессий и научной деятельности.

Все эти эмиграционные силы со всей массой эмиграции, среди которых имеются многие боевики-партизаны, вышедшие из борющейся страны, поддерживают в себе дух борьбы и надежду на освобождение, живо интересуясь мировыми событиями.

Несмотря на тяжелые условия эмиграционной жизни, усугубляющиеся еще и примитивностью условий главных площадей их расселения, они по мере возможностей живут своей национальной жизнью и в специальные дни национальной истории возобновляют воспоминания о Родине, давая взаимный обет о беспрестанной борьбе за восстановление потерянной независимости.

Азербайджанские эмигрантские организации работают в тесной связи с подобными же организациями других народов Кавказа. Азербайджанский Национальный Центр принимает активное участие в Комитете Независимости Кавказа, где принимают такое же участие как грузинские организации, так и горцы Северного Кавказа. Комитет Независимости Кавказа популяризирует идею кавказской солидарности и добивается Союза кавказских республик на почве конфедерации. Журнал “Прометей”, издающийся в Париже, о котором отметили выше, учрежден этим комитетом и является его изданием.

Одновременно азербайджанская организация принимает такое же активное участие и в обществе “Прометей” — Лиге объединения всех народов, порабощенных Россией, поддерживая всевозможный контакт со всеми народами, борющимися против русско-большевистской оккупации. В это объединение, кроме кавказских народов, входят Украина, Туркестан, Эдил-Урал, Крым и другие.

***

Несмотря на действительное намерение коммунистической власти и оккупационного режима советов заполнять национальную по форме культуру советизированного Азербайджана исключительно “пролетарским” содержанием, нивелирующим все национальные (формы) и подводящим их под единый образ всесоюзных, иными словами, всероссийских понятий, естественным ходом событий и потенциальной силой азербайджанского общества эти “национальные формы” вбирают в себя в порядочной дозе “национальные содержания”. Прежде всего отметим, в какой степени при большевиках в Азербайджане достигли успеха “национальные формы”, главным образом имея в виду развитие народного образования, литературы, театра и других культурных учреждений. В настоящее время во всем Азербайджане имеется около 1300 так называемых воспитательных домов, где находится около 44000 детей обоего пола, из которых около 23 000 — тюрки. Число же начальных школ доходит до 1600, где обучаются около 200 000 учеников; из них около 110 000 тюрки. В школах же второй ступени, количеством около 160, обучаются свыше 44 000 учеников, из коих около 23 000 тюрки. На всех же факультетах Азербайджанского университета, ныне выделенных в самостоятельные высшие институты, и в других высших учебных заведениях, как-то: высшее техническое, высшее агрономическое и другие, обучается около 12000 студентов, из которых только 4000 студентов — коренные азербайджанские тюрки.

Кроме того, имеются общие общеобразовательные курсы для взрослых, где обучаются грамоте 441 000 людей, из которых около 200 000 тюрков.

Официальным языком преподавания во всех школах является тюркский. Все предметы преподаются на тюркском языке. В школах национальных меньшинств тюркский язык проходится как обязательный предмет; следует отметить и то, что во всех школах русский язык также проходится как обязательный предмет. Исключение составляют только высшие учебные заведения, где, за исключением только высшего педагогического института, преподавания идут на русском языке. Недавно с целью тюркизации высших учебных заведений был созван специальный съезд, согласно решения которого до 1 марта 1933 г. постепенная тюркизация всех высших школ должна была совершиться окончательно.

Специальные комиссий начали составлять особые научные словари и вырабатывать целую систему научной терминологии по всем отраслям науки и техники. С этой же целью подготавливаются кадры научных специалистов из тюрков.

В начале 1933 г. в главных городах Азербайджана уже 70% населения было грамотным; во второстепенных городах процент грамотности доходил до 50%, а в деревнях и до 25%. В общем процент грамотности во всей стране доходит до 50%.

В области национальной литературы и театра среди обилия агитационного материала имеются также ценные труды, идущие в положительный актив азербайджанской культуры. Репертуар азербайджанской сцены обогатился. Почти все классические пьесы европейских народов переведены на азербайджанский язык. Издано много материалов, касающихся истории азербайджанской литературы и истории. Собрано и издано много материалов по фольклору. Переизданы классики азербайджанской литературы.

Если вся советская публицистика и агитационная литература естественным образом и пропитана коммунистическим духом, то содержание научной и беллетристической литературы не так пропитано коммунистическим ядом. Горьким признанием самих большевистских критиков, Азербайджан еще далек от создания своей пролетарской культуры. Стимул же деятелей национальной литературы совершенно иной, а именно: несколько лет тому назад в Баку был устроен 400-летний юбилей памяти могикана азербайджанской литературы, знаменитого поэта-лирика Физули.83 В связи с этим был выпущен специальный юбилейный сборник, посвященный творчеству национального поэта. В предисловии этого сборника, изданного, к слову сказать, редакцией газеты “Коммунист”, между прочим заявлялось, что целью этого издания есть показать всем, “что азербайджанцы не являются отсталым и первобытным народом, как об этом думают некоторые невежды даже из коммунистической среды, а наоборот, Азербайджан имеет вполне оформленную литературу с большим прошлым и с выдающимися светилами классического Восток, каковым является Физули”.

Что в развивающуюся азербайджанскую литературу, национальную по форме, вопреки стараниям большевиков, благодаря потенциальным силам самого общества вливается национальное же содержание, мы видели и на других фактах, которые были отмечены несколько выше, о которых так часто кричат сами большевики.

Гони природу в дверь, она войдет в окошко.

Итак, гонимая русско-большевистской оккупацией национальная стихия Азербайджана напирается через три окошка современности.

В то время, когда азербайджанская национальная эмиграция, высоко держа знамя свободы, неустанно и с непоколебимой верой в правое дело теоретически защищает права Азербайджана на независимое существование, и в то время, когда народные массы во главе с идейными руководителями из подпольного Азербайджана самоотверженно ведут кровавую борьбу на деле за осуществление этой независимости, мы замечаем и то, что в рядах азербайджанских же коммунистов происходит внутренне-психологический процесс, который выделяет известный элемент, по-своему идущий также к общенациональной цели — к независимости Азербайджана.

В этом отношении характерно отметить теоретическое суждение современных уклонистов из Азербайджанской Коммунистической партии. С целью борьбы с идеалистическим пониманием национального вопроса, коммунисты, развив марксистическую теорию понимания вопроса, в полемике с мусаватистами доказывали, что для образования единой нации недостаточны общность языка, культуры и религии, что эти начала не суть причины, что они сами являются продуктами общей и совместной экономической жизни.

Молодые же коммунисты, исходя из этого же суждения, практически пришли к тому же заключению, к какому приходили националисты. Принимая во внимание экономическую целость и материальную возможность Азербайджана, они на основании марксистических начал и доктрин стали возражать против экономической эксплуатации Азербайджана со стороны России. На всеазербайджанском съезде комсомольцев в 1927 г. в Баку комсомольцы-уклонисты прямо спрашивали;

“Куда идет наша нефть? Что делается с нашим хлопком? Кому вывозятся наш шелк, наша икра и др.?.. Почему Азербайджан не обладает бюджетом соответственно со своим национальным богатством?..”

Группа азербайджанских коммунистов во главе с Д. БунятЗаде и другими коммисарами выдвинули тезу о пересмотре советской конституции в смысле обеспечения Азербайджану самому стать самодовлеющей экономической величиной с тем, чтобы азербайджанское сырье в первую очередь шло на нужды азербайджанской же индустрии.

На съезде Азербайджанской Коммунистической партии в Баку в 1928 г., характеризуя это экономическое требование азербайджанских коммунистов, Мирзоян не без основания сказал, что “эта экономическая тенденция неминуемо поведет до политической независимости, другими словами, до разрыва всяких связей с российским пролетариатом”.

Чтобы не довести до того, коммунистический централизм, вопреки всем стихиям, старается держать Азербайджан в экономической кабале Москвы, и с этой целью он, искусственными мерами превращает Азербайджан в страну, доставляющую главным образом только одно сырье.

В заключение следует отметить одно очень важное явление, характерное для всех трех видов азербайджанского национализма.

И националистические идеологи эмиграции, и народные борцы на родине, и раскаивающиеся националы из коммунистической среды ясно сознают одно: для успешной борьбы всем народам Кавказа следует действовать заодно. Только общими силами всего Кавказа можно освободиться от России.

Независимый от России Кавказский Конфедеративный Союз — лозунг, самым искренним и настойчивым образом защищаемый печатными органами эмиграции, одновременно находит живой отклик во всех слоях Азербайджана!

***

Да, борются не только одни азербайджанцы. Красный кошмар советской тирании все подавляющим прессом давит на все народы Кавказа. Тяжелая судьба истории объединяет их. Суровая школа учит солидарности. Национально-жизненный инстинкт подсказывает им общность их политических интересов. В результате перед нами картина братания народных масс Кавказа. В Нахичевани — в том самом Веди-Басаре, который с оружием в руках в свое время защищал свою свободу против армянской республики, ныне тюркские партизаны действовали совместно с армянскими дружинниками. По прямым сообщениям наших корреспондентов, а также по косвенным указаниям советской прессы установлено, что между всеми партизанскими отрядами Кавказа существовала и существует тактическая связь. Слух о съезде делегатов партизан всех национальностей Кавказа, имевшем место в Закатальских горах, не лишен основания. В этом съезде приняли участие делегаты Азербайджана, Северного Кавказа, Грузии и Армении

Достоверная информация из Азербайджана отмечает ряд блестящих фактов, доказывающих наличие междунациональной солидарности борющихся элементов Кавказа.

Что может быть красноречивее того, что армянские беглецы скрываются у тюрков, а тюрки — у армян. Были случаи, когда армянские села (как, например, село Айнароз в Веди-Басаре), имея в виду старые счеты по гражданской войне с армянскими партизанами, предпочитали лучше иметь дело с тюркскими, чем с армянскими дружинниками.

Факты подтверждают правдивость определения резолюции Комитета Независимости Кавказа, гласящей, “что общее несчастье, постигшее все народы Кавказа, та тяжелая борьба, которую они совместно ведут против общего врага, несомненно, способствует утверждению в умах сознания общности исторических судеб всех народов Кавказа”, (она) соответствует действительности. Правда, что “создается общекавказская революционная психология, без которой немыслимо успешное завершение начатой борьбы” (из той же резолюции).

Единство Кавказа! Вот лозунг, которым ныне воодушевлены народы Кавказа.

То, что народные массы понимают инстинктом самосохранения и проявляют практически, руководящие органы Кавказа оформляют теоретически. “…Усилить организационно- пропагандистскую деятельность на родине, выдвигая на первый план лозунг независимой Кавказской Конфедерации” говорится в той же резолюции Комитета Независимости Кавказа, принятой по поводу последних событий на Кавказе.

Азербайджанский Национальный Центр и Центральный Комитет партии “Мусават” в своих резолюциях, принятых по поводу восстаний в Азербайджане, “энергично предлагают всем лицам, причастным к организации, и всем патриотам, говоря о независимости Азербайджана, одновременно повторить и о необходимости объединения Кавказских республик в Конфедеративный Союз, ибо освобождение Азербайджана мыслимо только совместно с освобождением всего Кавказа”.

Эта мысль в довольно сильных выражениях этими ответственными органами азербайджанского национально-революционного движения высказана также в воззваниях, выпущенных к народу по поводу 15-летия объявления независимости Азербайджанской республики!

Примечания

1. Мухаммед Физули (1494-1556) — азербайджанский поэтлирик.
2. Мирза Фатали Ахунд-Заде (Ахундов) (1812-1878) — писатель, просветитель, философ, основатель азербайджанской драматургии.
3. Хасан бей Меликов-Зердаби (1837-1907) — экономист, публицист, драматург, основатель азербайджанского национального театра.
4. Здесь и далее воспроизводится подчеркивания и отточия оригинала.
5. Всероссийский мусульманский съезд состоялся в Нижнем Новгороде в августе 1905 года. Самым важным решением съезда было решение об объединении российских мусульман в организацию под названием «Иттифак-аль-муслимин» («Союз мусульман»).
6. Первый после Февральской революции Всероссийский мусульманский съезд состоялся в Москве 1-11 мая 1917 года.
7. Часть делегатов этого съезда выступила за национально[1]территориальное устройство России (Азербайджан, Туркестан, Крым, Башкирия, Степные, или казахские, области); другие, ядро которых составила группа представителей поволжских татар и часть делегатов Северного Кавказа — за национально-культурную автономию. Большинство съезда высказалось за федеративный строй.
8. Опечатка: Али Мардан бек Топчибаши (Топчибашев) (1862-1934) — юрист, журналист, издатель, депутат 1 Государственной думы, Министр иностранных дел Азербайджанской республики, затем председатель азербайджанского парламента. С осени 1918 г. находился за границей. Возглавлял азербайджанскую делегацию на Парижской мирной конференции (1919-1920 годы).
9. 16-22 апреля 1917 г. в Баку прошел съезд кавказских мусульман (председатель Топчибашев). Съезд принял резолюцию о том, что формой государственного устройства России наиболее обеспечивающей интересы мусульманских народностей, является демократическая республика на территориально-федеративных началах; о всемирной поддержке Временного правительства в проведении возвещенной им программы завершения войны без аннексий и контрибуций и о тесном сближении с другими народами России в целях осуществления общих демократических идеалов.
10. В азербайджанской армии было 8 пехотных полков, 3 конных полка, 3 артиллерийских бригады, конно-горный дивизион, мортирный дивизион, 2 бронепоезда, 6 броневых автомобилей, 2 канонерки, 8 гидропланов. Военное офицерское училище (пехотное, кавалерийское, артиллерийское), инженерное училище. Азербайджанская армия в течение двух лет проводила целый ряд военных походов и ожесточенных боев с успехом. — Прим. Расул-заде. В этой европейски организованной армии, по свидетельству полковника Исрафил-бека Исрафилова, командира пехотного полка, имелись также три отдельных пехотных батальона. (Исрафил-бей. Воспоминания об Азербайджанской армии. — Горцы Кавказа. Кафкасйа Даэлылары (Париж), 1933, № 35-36, с.19).
11. Партия «Иттихад» (Иттихади ислам» — «Единение ислама») — азербайджанская партия. Возникла в сентябре 1917 г. в Елисаветполе под названием «Русияда мусулманлык фиркеси — Иттихад» («Партия мусульманства в России — Союз». В конце ноября 1917 г. приняла название «Иттихад». При советизации Азербайджана обсявила себя распущенной, фактически перешла на сторону большевиков.
12. Верховный союзный совет Антанты признал независимость Азербайджанской республики в начале 1920 года. Вскоре последовало признание со стороны Польши а затем в феврале 1920 г. — Японии (ЦХИДК ф.461, оп.2, л. 101, л.6).
13. Договор между Азербайджанской республикой и Персией был подписан в Баку в марте 1920 года.
14. 28 ноября 1918 г. был заключен договор между Азербайджанской республикой и Республикой Союза горских народов Северного Кавказа, предусматривавший торгово-экономическое сотрудничество. 26 декабря 1918 г. был заключен соответствующий договор между Азербайджанской и Грузинской республиками.
15. Этот договор был подписан в июне 1919 г.
16. Ломинадзе Виссарион Виссарионович (1897-1935) — советский партийный деятель, 1-й секретарь Закавказского крайкома ВКП(б) в 1930 году.
17. По мнению полковника Генерального штаба И.-б.Исрафилова, если бы азербайджанская армия была своевременно сосредоточена на границе с Дагестаном против большевиков, то оборона страны была бы обеспечена. Мало дисциплинированные и плохо организованные части 11-й армии красных в этом случае, подчеркивал член ЦК «Мусавата» (глава военного отдела), вряд ли вступили бы в пределы Азербайджана (Исрафил-бей. Ук.соч., с. 19).
18. Так в тексте.
19. Воины.
20. Мир Джафар Багиров (1896-1956) — советский партийный и государственный деятель.
21. Коммунист, [1926] №302. Прим. Расул-заде. «Коммунист» — газета (на азебрб.яз.), орган ЦК и Бакинского Комитета АКП (Б), ЦИК АзССР и Бакинского Совета.
22. Вероятно, Гасан Дадашев — врач клиники Азербайджанского государственного университета.
23. Нариман Нариманов (1870-1925) — советский государственный, партийный деятель, с мая 1920 г. председатель Совнаркома Азербайджана.
24. Эюб (Эйюб) Ханбудагов (1893-1937) — большевик с 1918 г., азербайджанский советский партийный и государственный деятель, возглавлял, согласно большевистской терминологии, антипартийную группу национал-уклонистов.
25. Коммунист, [1926] №302. Прим. Расул-заде.
26. Коммунист, [1926] №302. Прим. Расул-заде.
27. Мирзоян Левон Исаевич (1897-1939) — советский партийный деятель, секретарь ЦК АКП (Б) В 1925-1929 годах.
28. Правильно: 1929 года.
29. Правда [1929] №№ 165, 171, 175, 178. Бакинский. “Коммунист,” [1929] №№ 183, 184. Прим. Расул-заде.
30. Правильно: Габиб Джабиев (1899-1938)-участник борьбы за установление Советской власти в Азербайджане, партийный и государственный деятель АзССР.
31. Его направили на учебу в Коммунистическую академию в Москву, по окончании ее, с весны 1926 г. работал в Заккрайкоме.
32. Махмуд Ханбугов после окончания в 1926 г. партийной учебы в Москве был направлен на работу в ЦК АКП (Б).
33. Юсиф (Юсуф) Касимов (1896- после 1957) — азербайджанский советский партийный и государственный деятель.
34. М.Зейналов — азербайджанский советский партийный и государственный деятель.
35. Исрафил Атакишиев (1900-1962) — азербайджанский советский партийный и государственный деятель.

36.Теймур Алиев (1896-1938) азербайджанский советский ] государственный деятель

37. Полонский Владимир Иванович (1893-1937) — советский партийный и профсоюзный деятель, 1-ый секретарь ЦК АКП(б), секретарь Заккрайкома ВКП (б),в 1930-1933 годах.
38. Рухулла Ахундов (1897-1938) -секретарь ЦК АКП(б), нарком просвещения АзССР в 1924-1930 годах.
39. Ахмед-Джавад (псевд.; полное имя Джавад Мамедали оглы Ахундзаде) (1892-1937) — поэт и переводчик.
40. Коммунист, 24.Х. 1929, № 2756. Прим. Расул-заде.
41. Мустафа Кулиев (1893-1938) — советский партийный и государственный деятель, в 1922 -1928 гг. нарком просвещения Аз.ССР.
42. Коммунист, [1929] №2764. Прим. Расул-заде.
43. Коммунист, [1929] №2765. Прим. Расул-заде.
44. Эльмас (Алмас) Ильдирим — поэт, репрессирован.
45. Адил Нидждетин — поэт, репрессирован.
46. Правильно: Мушфик (псевд.; наст, имя Микаил Мирза Абдулгадир оглы Исмаилзаде) (1908-1939) — азербайджанский советский поэт.
47. Али Мирза Гусейн-заде (Гусейн-заде) — поэт, востоковед, репрессирован.
48. Речь идет либо об Азербайджанском союзе писателей и поэтов (создан в 1922г.), либо об Азербайджанской ассоциации пролетарских писателей, организованной в 1927г.
49. Элиава Шалва Зурабович (1883-1937)- в 1921-1930 гг. член Кавбюро ЦК ВКП(б), член Заккрайкома РКП (б), председатель С НК Грузии.
50. Заря Востока, 16.V1.1930 и Бакинский рабочий[1930], №140. Прим. Расул-заде. «Заря Востока» — орган Заккрайкома ВРКП (б), ЦИК и ЗСФСР, “Бакинский рабочий’ — орган ЦК и Бакинского Комитета АКП(б), АзЦИК и Бакинского Совета.
51. Самед Агам-Али (Агамали, Агамалов) (1867-1930)- член «Гуммета», кандидат в члены Всероссийского Учредительного собрания, депу тат азербайджанского парламента, входил в Социалистический блок, большевик с 1920 г., в 1922 г. председатель ЦИК Азербайджана.
52. Ашраф Каркунлу — член азербайджанской либеральной партии («Эхрар»), депутат азербайджанского парламента.
53. Хамдулла Эфенди — крупный помещик, член азербайджанской партии «Иттихад», депутат азербайджанского парламента.
54. Речь идет о главе Закавказского магометанского духовного правления шиитского учения.
55. Азербайджанских
56. Чаплин Николай Павлович (1902-1938)- генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ (1926-1928 гг.), в 1930 г.- второй секретарь Заккрайкома ВКП (б).
57. Хорурдаин Айастан (большевистская газета, выходящая в Эривани). Прим. Расул-заде.
58. Глава группы назывался Мурсал Ибат оглы. Событие произошло в Аскеране. Прим. Расул-заде.

59.Гикало Николай Федорович (1897-1938) — советский государственный и партийный деятель, в 1930 г. секретарь ЦК АКП (б).

60. Имеется в виду правительство Азербайджанской республики (1918-1920 гг.)
61. Парижская мирная конференция 1919-1920 годов.
62. «Истиклал» стала выходить в Берлине с 1932 года.
63. Азери-Тюрк, Стамбул, 1928-1930 годы.
64. Одлу-Юрт, Стамбул, 1929-1931 годы.
65. Бильдириш, Стамбул, 1930-1931 годы.
66. Ее автором являлся Расул-Заде.
67. Точное название «О пантуранизме. В связи с кавказской проблемой» (Париж, 1930). Ее автор Расул-Заде.
68. MirYacoub. Le problime du Caucase. Paris. 1933. Автор — Мир Якуб Мехтиев, член азербайджанского парламента, который в эмиграции примкнул к мусаватистам.
69. Мирза Давуд Гусейнов (1894-1938) — советский партийный и государственный деятель, в 1920-1929 гг. на руководящих должностях в АзССР и ЗСФСР.
70. Али Гайдар Караев (1896-1938) — депутат азербайджанского парламента, входил в Социалистический блок, затем примкнул к большевикам, советский партийный работник, избирался секретарем ЦК АКП(б), Заккрайкома ВКП(б), историк.
71. Азербайджанцев.
72. Азербайджанской.
73. Новруз Ризаев (1883-1941) — советский партийный и государственный деятель.
74. Азербайджанские.
75. Правильно: «Одлу-Юрт» См.прим. 64.
76. То есть: Волжско-.
77. Алимджан (Галимджан) Ибрагимов (1897-1938) — советский государственный деятель, член РКП (Б) с 1920 г., татарский писатель.
78. Точное название — «Кара маяклар яки Ак эдэбиятлар» («Черные вехи, или Белая литература») (М., 1924, на татар.яз.)
79. «Азербайджан Юрт Билгиеи» выходил в Берлине с 1932 года.
80. Promethee (Прометей) — (Париж, 1926-1938) — орган национальной защиты народов Кавказа, Украины и Туркестана; ежемесячный журнал, основанный Комитетом независимости Кавказа.
81. Идель — Волга.
82. Здесь и далее под тюрками имеются в виду азербайджанцы.
83. Этот юбилей Физули отмечался в Баку в 1925 году.
84. Правильно: Дадаш Буниатзаде (1888-1938) — советский партийный и государственный деятель, с 1920 г. на руководящих должностях в АзССР.
85. Тезис (устар.

Национальное движение в Азербайджане